Фантадром

Глава 19

Поход обратно к летающей тарелке оказался значительно труднее, чем конвоирование в город после пленения. Тогда, привязанные к копьям путешественники, больше страдали от неудобств, чем от усталости. Теперь же им пришлось самостоятельно карабкаться по каменным осыпям и узким тропинкам на горных склонах под палящим солнцем. Аборигены в лице стражников и приемной комиссии бодро шагали по камням, а за ними плелись потеющие путешественники. Василий коротал время в безуспешных попытках отвязать бластер от Белкиной руки. Когда за ближайшей горой показалась знакомое плато со стоящей на нем летающей тарелкой, один из стражников наконец сжалился и перерезал ножом полоску ткани, которой был привязан бластер. Белка сунула бластер в кобуру, а Василий облегченно вздохнул.

Прибыв на место все разлеглись в тени тарелки на отдых. После утомительного перехода возлежание на жестких и неровных камнях казалось приятным. Василий решил не терять времени даром.

— Я хочу пить! — заявил Василий, предвкушая наслаждение пивом.

Ухмыляющийся стражник протянул ему кувшин. Василий сделал изрядный глоток и задумчиво посмотрел на небо.

— Странное какое-то пиво… — сказал Василий и сделал еще глоток.

— А это и не пиво, — ответил стражник. — Это вода.

— Как вода? — поразился Василий. — А где пиво?

Оказалось император под страхом смертной казни запретил брать с собой пиво. У него были подозрения, и не без основательные, что пиво может помешать работе. Такое неслыханное коварство и неосведомленность в творческих делах вызвали у Василия бурю возмущений. Но стражник быстро прервал негодующую речь Василия. Он сообщил, что кроме запрета на пиво, император дал приказ проткнуть Василия копьем, если тот начнет отлынивать от работы. Василий внимательно изучил острый наконечник копья, покачивающийся перед его носом, и решил, что в такую жару вода вполне может временно заменить пиво, и немедленно приступил к работе, чтобы чрезмерно не затягивать этот трудный отрезок своей жизни.

В прошлый раз Василию, связанному необходимостью танцев с Белкой, приходилось сдерживать свою творческую фантазию, зато теперь решил не мелочиться. Он осмотрел плато в поисках подходящего материала. Неподалеку высились несколько каменных глыб размером с 3-этажный дом, но они не устроили творца.

— Мусора у вас тут многовато, — пренебрежительно заметил Василий, взял у Белки бластер и направился к огромной горе на краю плато.

До горы пришлось добираться целый час, но результат удовлетворил Василия.

— Вот это по-нашему, — деловито проговорил Василий задирая голову и разглядывая теряющуюся в облаках вершину. — Сейчас мы вам такую статую отгрохаем…

Василий потопал ногой по горному склону, по-хозяйски откинул несколько мелких камешков, тщательно прицелился и выстрелил из бластера. От горы отделился кусок чуть не километр длинной и с ужасающим грохот рухнул вниз. Земля затряслась, как при землетрясении, Василия сбило с ног и плато заволокло густой пылью. Минут через 10 пыль осела и Василий поднялся на ноги.

— Для начала неплохо, — довольно пробормотал Василий, но как всегда нашлись завистники.

— Ты что делаешь?! Супай тебя подери! — визгливым голосом закричал начальник приемной комиссии. — Весь ландшафт испортил! Теперь нас покарает бог гор Апу!

— Искусство требует жертв, — сурово ответил Василий, — а большое искусство требует больших жертв!

— Вот ты и будешь первой жертвой, а если захочешь, то и большой — язвительно заметил начальник. — Такую гору загубил!

— Да? — растерялся Василий. С богами ему ссорится не хотелось. — Ну, это.., скажите ему, что я нечаянно… Нет, лучше скажите, что это мы ему трон делаем и целой горы!

— Что-то на трон не очень-то похоже, — засомневался начальник. — Ты что думаешь боги дураки?

— Это ваши боги, вы с ними и разбирайтесь, — рассердился Василий. — Мое дело статую сотворить, а о дипломатии разговора не было. Лучше отойдите подальше, чтобы кого-нибудь творчеством не зашибло.

Начальник, бормоча под нос молитвы, торопливо побежал в сторону. За ним поспешили остальные, освобождая пространство для полета творческой мысли.

Василий взмахнул рукой с бластером… и остановился. Он сообразил, что не знает как выглядят местные боги. Пришлось обратиться за консультацией к приемной комиссии. После некоторых теологических препираний, ему выдали глиняную табличку с изображением нужного бога и Василий приступил к работе.

Он размахивал руками, как ветряная мельница. Во все стороны летели оплавленные и дымящиеся куски камня, уничтожая и без того скудную растительность. Это больше напоминало извержение вулкана средних размеров, чем создание произведения искусства. Начальник приемной комиссии, залегший за большим валуном, громко читал молитвы, откровенно полагая, что наступил судный день, а Василий не художник, а слуга дьявола, пришедший за их душами. Со стороны это именно так и выглядело: плато заполнилось едким дымом и пылью, а в центре клубящегося облака смутно маячила фигура Василия, озаряемая красноватыми проблесками света. Наконец грохот обвалов стал затихать, вспышки бластера мелькали все реже, дым и пыль постепенно оседали и растекались в окружавшие плато ущелья и взорам предстало очередное творение Василия.

Вопреки своим привычкам Василий выполнил работу почти полностью в соответствии с техзаданием. Если не считать, что статуя была одета в джинсы и на ее ногах красовались кроссовки, то в остальном она полностью утвержденному образцу. Но на такие мелочи приемная комиссия даже не обратила внимания. Размеры статуи их просто заворожили: почти стометровый великан одиноким столбом торчал среди каменной пустыни грозно нависая исполинским орлиным носом над окружающим пространством. О том, что каменный гигант всего лишь ничтожная часть от заготовленной для статуи глыбы, Василий скромно умолчал.

Триумф Василия был полный. Приемная комиссия с песнями и плясками кружила вокруг божественного изваяния, стражники, побросав копья, пали ниц и звонко стучали лбами о камни. Лишь напоминание Василия о том, что у них нет с собой пива, смогло вывести аборигенов из религиозного экстаза. Начальник приемной комиссии запечатлел историческое событие на глиняной табличке и с гонцом отправил ее в город, чтобы известить императора. Вслед за гонцом, но не так быстро, отправились и все остальные.

Возвращение в город походило на встречу великого полководца, одержавшего историческую победу. Гремели барабаны, трубили трубы, радостно шумели толпы людей. Путешественников забросали цветами и кувшинами со свежим пивом. Мокрые, облепленные цветочными лепестками и свежими синяками, они прибыли к праздничному столу во дворце и торжество забурлило с новой силой.

На четвертый день пиршествования Василий обратил внимание, что вкус пива уже не вызывает такого восторга, как раньше. Чтобы не набить оскомину, Василий решил отвлечься от бесконечного застолья. Творческий энтузиазм в нем еще не угас и Василий, набрав побольше красок и кисточек, принялся разукрашивать все подряд. Начал он с малого — разрисовал всю посуду на столе, благо она была под рукой. Потом он перешел на более масштабные творения и стал рисовать на стенах дворца. Императорский дворец вскоре закончился и Василий взялся за городские дома и стены. Теперь за ним постоянно бродила целая толпа поклонников из наиболее восхищенных аборигенов. Вдохновленный свежим воздухом, протрезвлением и популярностью, Василий вошел в творческий экстаз. Его душа требовала чего-то необычного и огромного. Стены зданий казались ему слишком маленькими для воплощения его замыслов. Василий задумал немного немало покрыть своими творениями всю Землю!

Для воплощения задуманного в жизнь требовались особые инструменты. Василий без сожаления выкинул кисточки и горшки с красками на помойку и взялся за лопату. Он решил прокопать контуры будущих изображений прямо на земле и засадить их разноцветными растениями. Но эта задача оказалась Василию не по плечу. Два дня он усердно копал, потом сравнил сделанное с оставшейся нетронутой земной поверхностью и приуныл. Такими темпами для завершения работы потребуется не одно тысячелетие и даже экскаватор, если бы он был у Василия, вряд ли помог. Он уже было хотел бросить затею, когда ему в голову пришла новая идея. Василий решил рисовать своей летающей тарелкой, летая на бреющем полете и проводя линии на земле прямо корпусом тарелки. Учитывая скорость летающей тарелки, представлялось вполне возможным разукрасить всю Землю рисунками в течении одной человеческой жизни. Недолго думая Василий отправился на плато для воплощения проекта. Начать Василий решил прямо с того плато на котором находилась тарелка. Он носился над землей, выписывая немыслимые пируэты, разнося в пыль встречающиеся на пути скалы и его путь отмечали глубокие рытвины в земле, усеянные отвалившимися от тарелки запчастями.

Аборигены сначала скептически отнеслись к затее Василия. Во-первых, по их верованиям Земля заканчивалась за ближайшими горами и поэтому план Василия не представлялся им таким уж грандиозным, а, во-вторых, с земли не было видно рисунков, а рытвины и кучи каменных обломков больше напоминали поле боя после бомбардировки, чем произведение искусства. Аборигены больше склонялись к тому, что у Василия обычная белая горячка от чрезмерного употребления пива и даже предлагали ему посетить шамана для изгнания злого духа путем вырезания у больного внутренностей и наматывания их на специальный жертвенный камень с последующим прожариванием на костре вместе с пациентом, уверяя в полной безопасности для здоровья вышеупомянутой лечебной процедуры. Но когда Василий прокатил нескольких императорских чиновников на своей летающей тарелке, все сомнения рассеялись. Сверху были отчетливо видны фигуры птиц и зверей, нарисованные на плато. Особенно восхитил зрителей автопортрет Василия, где он изобразил самого себя в скафандре. Аборигены даже приняли посильное участие в осуществлении проекта, по мере сил ремонтируя тарелку и заменяя отвалившиеся запчасти. Они оказались весьма искусными мастерами, а поскольку из всех металлов аборигены предпочитали золото, то вскоре летающая тарелка стала блестеть как никогда ранее.

Но завершить грандиозный план Василию не удалось. Когда он в очередной раз вернулся во дворец для отдыха и пополнения содержания пива в организме, Василий заметил перемены в отношении аборигенов к путешественникам. На вопрос "Пиво свежее?" официант быстро ответил "Пива нет!" и спрятал кувшин за спину. Озадаченный Василий отправился к императору за разъяснениями.

— Что за дела гражданин император? — возмущенно начал Василий. — Почему бедному художнику не дают пива для восстановления душевных сил?

— Пива нет! — оборвал Василия император. — И не будет! — и пододвинул поближе к себе кувшин на столе. — И вообще, я собираюсь издать указ о запрете всяческих художеств и объявить их происками дьявола!

Василий хотел было возразить, но стражник умело приставил ему наконечник копья к горлу и император продолжил объяснения. Выяснилось, что возросшая потребность Василия в пиве в следствии усиленный творческих изысканий, оказалась не под силу целой стране. Сначала, когда пиво стало исчезать во дворце, император ввел дополнительные налоги и положение временно стабилизировалось, но потом и новые налоги стали не в силах исправить ситуацию. Пиво исчезало повсеместно, начались пивные бунты угрожавшие вылиться в пивную революцию. Срочно собранный совет шаманов предложил объявить путешественников пособниками дьявола, а персонально Василия его личным заместителем, и провести им всем процедуру изгнания злого духа без последующего водворения внутренностей на их прежнее место, но император, помятую о заслугах Василия и опасаясь его новых творческих порывов, посчитал это через чур мягким наказанием и предложил придумать что-нибудь более радикальное.

— Сейчас ты отправишься в тюрьму, а утром вас всех казнят новым способом, который придумают жрецы! — закончил император.

— А если не придумают? — машинально спросил Василий.

— Придумают, — самодовольно усмехнулся император. — А если не придумают, то им самим изгонят злого духа!

Василия препроводили в знакомую тюрьму, где его уже поджидали остальные члены экипажа.

— Ну что ж, похоже пора сматываться, — сказал Хантер, когда Василий передал им императорское послание. — Белка, надеюсь, ты на сей раз бластер не потеряла?

— Нет, — ответила Белка, похлопав себя по бедру.

— Тогда, как стемнеет, прорежем стену и отправимся к тарелке. Аккумулятор наверное уже зарядился и можно улетать.

— Э-э,.. с аккумулятором есть кое-какие проблемы, — смущенно пробормотал Василий. — В общем-то он зарядился, но я там полетал немножко и он опять… э-э… разрядился.

— Что, совсем разрядился? — испугалась Белка.

— Ну, не совсем, взлететь-то мы сможем, а вот что дальше будет сказать трудно…

— Художник фигов! — возмутился Хантер. — Что тебе больше рисовать нечем было, кроме как тарелкой?

— Ничего ты не понимаешь в искусстве! И вообще, ты тут заключенный и тебе слова никто не давал.

— Мы тут все заключенные.

— Э-э… зато ты дважды заключенный! Ты ведь заложник!

Хантер обиделся и демонстративно отвернулся.

— Зарядился аккумулятор или нет, а бежать нам все равно придется. Что-то мне не очень нравятся здешние медицинские приемы. — Василий посмотрел на обиженного Хантера и добавил. — Для побега используем план, предложенный Хантером. — Хантер сделал вид, что ничего не заметил, но камера огласилась его довольным сопением.

Перед побегом их ждало еще одно разочарование. Решив сэкономить на приговоренных к смерти, стража решила их не кормить. Путешественники тщетно пытались заснуть для отдыха, но урчание в желудках сводило на нет все их усилия. Когда наконец стемнело, Василий громко прошептал:

— Пора! Белка режь стену.

— А где? — спросила Белка. — Темно, ничего не видно.

— Сейчас покажу, — сказал Василий, ползком пробираясь к противоположной стене. Нащупав стену, Василий встал, прижавшись к ней спиной.

— Вот, — сказал он, — режь вокруг меня.

— Но я тебя не вижу, — возразила Белка.

— Неважно, — поторопил ее Василий. — Режь на голос.

— Ну,.. как скажешь, — ответила Белка и нажала курок.

Камера озарилась ярким светом. Луч бластера описал неровную дугу, на миллиметр разминувшись с Васильевой головой, раздался громкий треск и вырезанный кусок стены рухнул в внутрь тюрьмы, прямо на Василия.

— Ой! — выразил недовольство Василий, когда Хантер наступил на упавшую стену, чтобы посмотреть что творится на улице.

— Порядок, — сообщил Хантер. — Никого нет. Можно бежать.

— Это хорошо, — глухо отозвался из-под стены Василий. — Только сначала вытащите меня отсюда!

Белка с Хантером ухватили Василия за руки и выдернули из-под завала. Василий встал на ноги, отряхнулся, проверил, что бо́льшая часть кожи и одежды остались на своих местах и скомандовал:

— За мной! — и прихрамывая, припустился бегом по улице.

Побег не прошел незамеченным. Непривычные к звукам выстрелов, аборигены моментально проснулись и уже через минуту за путешественниками гнался отряд вооруженных стражников и целая толпа любопытных обывателей, жаждущих посмотреть, как беглецов проткнут копьями. Пришлось Белке несколько раз пальнуть в воздух из бластера, чтобы напугать преследователей. Гражданские в панике разбежались, а стражники, поскольку по долгу службы не могли прекратить погоню, отстали и держались на безопасном расстоянии от путешественников.

Ночью идти было намного легче, чем днем. Хотя путники постоянно спотыкались о камни, зато их не жарило солнце. Белка изредка постреливала из бластера, отпугивая стражников и заодно освещая путь, и вся компания бодро топала в ночной прохладе. До летающей тарелки добрались уже засветло и без особых приключений.

— Прибыли, — сказал Василий, залезая в тарелку.

— А что там с аккумуляторами? — поинтересовался Хантер.

— Да почти полные! — ответил Василий, взглянув на индикатор зарядки.

Хантер недоверчиво хмыкнул и сам осмотрел пульт.

— Не полные, а почти пустые! Ты опять вверх ногами смотрел!

Василий убедился, что Хантер прав, и, чтобы поддержать свой капитанский престиж, сказал:

— Подумаешь! На взлет хватит, а там разберемся по ходу дела.

В обшивку ударилось несколько копий. Василий снисходительно усмехнулся.

— Сейчас отдохнем и полетим дальше, — сказал он, усаживаясь в капитанское кресло.

— Пожалуй отдыхать не придется, — сказала Белка, выглядывая в иллюминатор.

— Почему? — удивился Василий. — Здесь нам ихнии копья не страшны.

— Копья здесь ни при чем. Они другое придумали. Сам взгляни.

Василий посмотрел в иллюминатор. Аборигены, видя, что копья не причиняют вреда летающей тарелки, придумали новый ход. Они торопливо копали землю под статуей, которую недавно сотворил Василий.

— Это что, они нас статую свалить хотят? Убить меня моим же творением? — возмутился Василий. — Да я ее на века делал! Им целый год копать придется! — статуя дрогнула с легка наклонилась. — Ну, может не год, но полгода точно… — статуя клюнула своим исполинским носом и стала медленно заваливаться прямо на летающую тарелку.

— Полундра! — завопил Василий, хватаясь за рычаг управления. — Срочный взлет! — и вдавил рычаг до упора.

Несмотря на то, что не успевших даже сеть, Белку и Хантера раскидало по кабине, это был на редкость удачный старт. Падающая статуя не оставляла выбора, кроме как двигаться кратчайшему пути, то есть по прямой, чтобы избежать трагедии, и Василий не смог проявить свое искусство пилота. Тарелка, ни за что не зацепившись, стремительно взлетела в небо и лишь несколько камней от разбившейся на тысячу кусков статуи стукнули в корму, добавив несколько новых вмятин. Василий отпустил рычаг только тогда, когда их окружила космическая звездная чернота.

— Уф! — сказал он, вытирая пот на лбу. — Еле удрали! До чего нервные нынче заказчики пошли…

— Да с тобой кто хочешь нервным станет, — проворчал Хантер, вылезая из дальнего угла кабины. — Давай, включай машину времени!

Василий не стал спорить и нажал кнопку. Космос за бортом плавно растворился.

Пролог
Страница: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20

Читать в читалке (HTML5)