Фантадром

Глава 17

На следующее утро пленников разбудили рано и, накормив завтраком, вывели на улицу. Зевая и потягиваясь, они оглядывали незнакомый город, но насладиться впечатлениями им не дали. Стражники настойчиво подталкивали их копьями, вынуждая двигаться. Василий сначала возмутился почему их, как почетных военнопленных, не везут, как накануне, на копьях, но стражники проигнорировали его требования. Более того, упершиеся в бок острые наконечники копий недвусмысленно дали понять, что топать придется на своих двоих. С полчаса путешественники карабкались по крутым городским лестницам пока не очутились на площади перед большим разукрашенным зданием. Судя по убранству фасада и страже в золотых доспехах перед входом, это была резиденция местного правителя. Пленников усадили на грубо сколоченную скамейку в тени деревьев и окружили плотным кольцом охраны с копьями в руках.

Долгое время ничего не происходило. Солнышко мягко пригревало сквозь колышущуюся листву и Василий задремал. Внезапно грянули барабаны, и Василий чуть не свалился со скамейки от неожиданности. Двери дворца распахнулись и оттуда вышла группа пышно и пестро одетых людей с перьями в волосах. Возглавлял процессию высокий мужчина с орлиным носом и настолько увешанный разноцветными перьями, что больше смахивал на огромного попугая, чем на человека. По уверенным движениям, властному голосу и затуманенному алкоголем взору в нем угадывался начальник, может быть даже император. Он подошел к пленникам и осмотрел их через частокол, вытянувшихся по стойке "смирно", стражников. Удовлетворившись осмотром, правитель со своей свитой расположился под соседней купой деревьев, напротив заключенных, на золоченых скамейках. Некоторое время они что-то обсуждали между собой, поглядывая на пленников, потом вперед вышел важный толстяк со свитком в руке и стал его зачитывать. Речь толстяка взволновала путешественников. Хотя никто из них не знал языка аборигенов, но жесты толстяка были достаточно красноречивы: он постоянно оглядывался и показывал на стоящего в стороне усмехающегося верзилу с большим тесаком в руках. Рядом с верзилой лежал неровно обтесанный каменный блок, покрытый бурыми натеками, подозрительно напоминавшими засохшую кровь. Чем дольше говорил толстяк, тем шире становилась улыбка на лице верзилы.

— По-моему этот громила — палач, а этот жирный боров — судья, который хочет отправить нас на плаху ни за что ни про что, — проговорил вполголоса Василий.

— А, ерунда, — беспечно ответил Хантер. — Если что, Белка их всех из своего бластера перестреляет.

— А то! — самодовольно отозвалась Белка.

— Тогда приготовься, — сказал Василий, глядя, как палач точит свой тесак.

— Есть, капитан, — ответила Белка, хватаясь за бластер. Потом она посмотрела на свои пустые руки, заглянула в пустую кобуру на своем бедре, и растерянно добавила — Упс!..

— Что упс? — переспросил Василий. — Доставай скорее бластер, судья уже свиток сворачивает!

— Дело в том, что бластера нет, — проговорила Белка, крутясь на месте и пытаясь оглядеть себя со всех сторон.

— Как нет? — поразился Василий.

— Он спать мешал, прямо в бок врезался, — стала оправдываться Белка. — Я его ночью выложила на пол тюрьмы, а утром забыла обратно положить…

Дело принимало серьезный оборот. Без бластера справиться с такой оравой вооруженных копьями стражников нечего было и думать. Василий схватил Белку за плечи и, поворачивая из стороны в сторону, лично осмотрел ее всю с головы до ног. Это было интересно, но бластера действительно не оказалось. На изящном бедре одиноко висела пустая кобура, ничего другого обнаружить на Белке, как обычно, не удалось. Василий лихорадочно пытался что-нибудь придумать, но его отвлекал приближающийся палач, игриво помахивающий тесаком.

Выручили путешественников из беды лингвистические познания Василия. Правда он еще не успел изучить язык аборигенов, хотя уже и знал в совершенстве два языка — свой родной и язык питекантропов, — но Василий ухитрился обучить аборигенов своему родному языку. Он начал орать о несправедливости наказания, о том что у них нет адвокатов, о дружбе народов, дергал стражу за копья, выхватил и закинул в кусты тесак палача. Обиженный палач отправился разыскивать свое орудие производства, а Василий, все более распаляясь, перешел к общим вопросам мироздания и собственной биографии. Стража безуспешно пыталась его остановить, но он их отталкивал и начинал новую историю из своей богатой на приключения жизни. Чтобы хоть как-то остановить это красноречие, аборигены волей-неволей были вынуждены обучаться новому языку. Через пару часов среди толпившихся в стороне зевак явственно послышались крики "Заткните ему глотку!", еще час спустя сам император, растолкав стражников, схватил Василия за грудки и заорал ему в самое ухо:

— Замолчи!!! Ради всего святого!

— Как скажите.., — смущенно пробормотал Василий. — Я только хотел рассказать еще о полете на Венеру…

— Нет!!! — выкрикнул император и Василий окончательно замолк.

После лингвистических упражнений дело пошло на лад. Для начала, по просьбе Василия, путешественникам разъяснили, что, собственно, происходит. Это действительно был суд и судили их за святотатство. Из объяснений судьи следовало, что вначале путешественников приняли за богов, поскольку они спустились с неба на летающей колеснице. Но при ближайшем рассмотрении ржавая колесница Василия не вызвала доверия у жрецов. Окончательно подорвал пошатнувшееся доверие к потенциальным богам тот факт, что тарелка Василия при посадке раздавила статую одного из богов. Как следовало из объяснений судьи, местный божественный пантеон был весьма обширен и Василий не стал уточнять чью именно статую он повредил, вместо этого он обиженно заорал:

— Какую статую? Я сам художник и никогда не позволю себе повредить произведение искусства! Там были одни каменные глыбы и никаких статуй!

В ответ судья предоставил вещественные доказательства. Сначала он показал глиняную табличку с изображением местности до приземления тарелки: посредине каменной равнины лежал округлый валун на который был водружен еще один такой же валун. Потом он показал еще одну глиняную табличку с изображением местности после приземления тарелки: верхний валун, валялся в стороне, нижний был расколот надвое, а рядом стояла тарелка Василия. Против таких аргументов было трудно возразить и Василий избрал другую тактику.

— Разве это статуя? — возмутился он. — Подумаешь два камня друг на друге!

— Ты знаешь как трудно было поднять такую махину наверх? — обиделся император. — Мои подданные три года трудились не покладая рук. К тому же это произведение искусства: наш придворный скульптор еще целый год отбивал лишние уголы с этих камней и замазывал неровности глиной.

— Ваше величество отложите казнь до завтра, — закричал, осененный идеей, Василий. — А завтра я вам таких статуй тысячу сделаю!

Император с сомнением покачал головой, но Василий умел быть убедительным.

— Я вам не рассказывал, как мы Марсе каналы рыли? — вкрадчиво заговорил Василий. — Нет? Так вот, дело было так…

— Не надо! — замахал руками император. — Так и быть, отложим разбирательство до завтра, но если вы и завтра не сможете доказать, что готовы искупить свою вину, то я прикажу казнить вас самой мучительной смертью!

Василий облегченно перевел дух, но постарался сделать это незаметно.

Узнав, что представление отменяется, разочарованная публика разошлась. Пленников препроводили обратно в тюрьму, где они бросились разыскивать утерянный Белкин бластер. Вскоре его нашла сама же Белка (кому же, как не ей, лучше было знать, где она его потеряла) и путешественники с облегчением уселись на отдых. Хантер предложил отдохнуть, потом всех перестрелять и вернуться к тарелке, но умудренный опытом Василий возразил.

— Что мы там будем есть, пока батарейки заряжаются? Ящериц? Друг друга? Или рискнем попробовать гайки с болтами? Лучше не будем никого убивать и останемся здесь. Завтра я им этим бластером навырезаю сколько хочешь статуй. Они успокоятся, а там, глядишь, и на еду подкинут. В крайнем случае, у них и в тюрьме неплохо кормят. Отсидимся, а потом, когда нужно будет, смоемся.

Поразмыслив, все согласились с Василием. Белка прижала к груди бесценное оружие и устроилась у Василия на плече. Было еще не поздно, но перед предстоящими испытаниями требовался полноценный отдых.

— Экипаж, отбой! — скомандовал Василий и первым огласил тюрьму храпом.

Пролог
Страница: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20

Читать в читалке (HTML5)